Хочу рассказать одну историю, которую я услышал от своей вожатой в лагере. Конечно, нельзя утверждать, что она абсолютно достоверна, но учитывая, что это был не просто очередной страшный рассказ у костра, а откровенный ночной разговор один на один, её стоит воспринимать серьёзно.
Эти события произошли, когда Кате, моей вожатой, было всего десять лет — в лихие 90-е. Её семья была большой: трое детей, и Катя была старшей. Родители давно присматривали дачу, ведь с маленькими детьми летом было тяжело в городской квартире. Мать Кати была трудолюбивой и набожной женщиной, работала врачом. Однажды они нашли подходящее предложение: небольшой участок земли с большим домом продавался по весьма привлекательной цене. Цена насторожила, но семья списала это на ветхое состояние дома и отсутствие удобств. Перед покупкой решили съездить и пожить там неделю, чтобы проверить место.
Отец отвёз семью на дачу, но остался только на день — на работе было много дел, и он обещал вернуться на выходные. Дача оказалась необычной. Дом был большой, с множеством комнат, но одноэтажный, окружённый садом с густыми яблонями. Катя с детскими восторгами описывала мне этот дом, который врезался ей в память. Вначале всё шло хорошо: дети играли в саду, родители занимались хозяйством. Но вечером, когда отец уехал, и ночь окутала дом, трое детей легли спать вместе с матерью — в старом доме было и холодно, и немного страшно.
Едва они успели погасить свет, как вдруг услышали, что кто-то скребётся в дверь комнаты. Когда открыли дверь, перед ними оказался маленький белый котёнок. Откуда он взялся, никто не знал. Решили оставить его на ночь, думая, что он случайно забежал. Погасили свет, дети начали засыпать, котёнок урчал — всё казалось вполне мирным. Но вскоре в дальних комнатах раздались шаги, словно кто-то маленький ходил по дому. Эти звуки постепенно приближались, звучали то в кладовой, то в столовой, то на кухне. Катя вспоминает, как её мать бросило в холодный пот; она не решалась выйти из комнаты. На вопрос Кати, что это может быть, мать, побледнев от страха, ответила, что, возможно, это летучие мыши с чердака, и начала молиться. Вскоре кто-то прошёл мимо их двери, громко притопывая, и, будто направляясь к выходу, звуки прекратились.
На следующий день они тщательно осмотрели дом, мать даже пошла к соседям, но ничего странного не нашли — только запылённые комнаты. Котёнок тоже оказался ничейным, и дети уговорили мать оставить его. Вечером она заперла двери на все замки, закрыла калитку, и в каждой комнате поставила икону.
До глубокой ночи всё было спокойно. Но внезапно снаружи хлопнула дверца на чердак, которая находилась у входа в спальню, где они все спали. Этот звук разбудил всех. На несколько мгновений всё стихло, но потом что-то, а может, кто-то, начало носиться по дому, хлопая дверями и двигая мебель. Шум был невыносимый. Дети заплакали, а Катя с матерью держала им рты, чтобы не было слышно их крика. Катя сказала, что это был самый страшный момент в её жизни. Мать достала Библию, прочертила карандашом линию у входа в комнату, встала на колени и начала молиться. Тем временем в доме творилось что-то невообразимое.
Катя плохо помнит, что произошло дальше — скорее всего, от страха она потеряла сознание. Утром, выйдя из комнаты, они обнаружили того самого котёнка, но не как прежде — его тело было вжато в стену. Иконы во всех комнатах были перевёрнуты вниз головой. Мать была в ужасе…
Много лет спустя Катя узнала, что той ночью, когда её мать молилась, стоя на коленях перед зеркалом, входная дверь приоткрылась, и из темноты протянулись чьи-то руки, которые сжали её шею. Она видела эти руки в зеркале и чувствовала их холодное прикосновение, оставившее синие кровоподтёки. После этого события мать больше не осталась в доме ни на одну ночь — она ночевала у соседей до приезда отца. А соседи только на следующий день упомянули, что раньше в этом доме жили сатанисты или сектанты…