Летом 2012 года мы с женой, Аленой, отправились в Индию по путёвке. Жара была невыносимой – температура достигала 50 градусов, и уже там Алена почувствовала себя плохо. По возвращении стало ясно, что с ней что-то не так. После обследования врач заявил, что у неё опухоль, но заверял, что современные методы лечения помогут справиться с болезнью. Однако, наедине со мной, он сказал совсем другое. С искренним сожалением он сообщил мне ужасный прогноз – у моей жены была скоротечная саркома.
Алена, чувствуя ухудшение, не могла поверить оптимистичным словам врача. Она усердно искала выход: на столе разложились медицинские энциклопедии, рецепты, травы и корни – она хваталась за всё, как утопающий за соломинку. Страх перед смертью заставлял её искать чудо, надежду на исцеление.
Я не осмеливался открыто говорить ей о том, что сказал он, ибо не мог предать её еще большей болью. Когда стало очевидно, что конец близок, Алена замолчала. Я сидел рядом с ней в кресле у кровати, бессильно наблюдая, как она отказывается от телевизора – ей невыносимо было видеть весёлых людей, когда она сама страдала и умирала в тридцать лет.
Пятого октября, когда Алена, едва пробудившись от непрекращающейся дремоты, услышала от участкового: «Готовьтесь, она уходит», она вдруг заговорила. Её голос был полон мольбы и боли:
— Давай умрём вместе, – сказала она, дрожа. – Ты ведь всегда говорил, что жить без меня не сможешь, что если со мной что-то случится, нас похоронят вместе.
— Костя, – тихо прошептал я, – я не смогу без тебя жить.
Она заплакала, а я стал гладить её лицо, обещая, что куплю самое красивое место для наших последних покоёв, что наш памятник станет символом двух неразлучных сердец. Я обещал: куплю платье, сам одену тебя, и оформлю совместные похороны так, чтобы мир запомнил нашу любовь навсегда. С её бледных щёк текли слёзы, и на миг в её глазах вспыхнула искра надежды.
— Только, пожалуйста, – прошептала она, — поклянись мне, что ты сбудешь всё, как обещал, и не задержишься на этом свете без меня.
Я поклялся ей, а через час её не стало. За месяцы болезни я сам истощился до предела. Где-то глубоко внутри меня, несмотря на горе, я почувствовал странное облегчение, будто и я мог бы разделить с ней эту участь.
Конечно, я не продал нашу старую квартиру, ведь жить негде было бы, а жить я хотел. Обратившись в похоронное бюро, я оставил заботы о её погребении профессионалам – они вымыли, одели и увезли её на кладбище. Поминать её я не стал – слова утешения не могли вернуть ушедшую жизнь, а деньги нужны были на будущее. Коллеги по работе проявили сочувствие и профсоюз подарил мне 24-дневную путёвку, чтобы хоть как-то утешить моё сердце.
Все началось в тот роковой вечер после ужина в санатории. Я шел по тихой дорожке, и внезапно, словно пробуждённый из сна, увидел силуэт женщины, похожей на мою покойную Алену. Не задумываясь, я крикнул:
— Алена!
Она повернулась, помахала мне рукой, и я, ускорившись, побежал к ней. Но когда я снова взглянул, аллея оказалась пуста – не осталось ни души. Ощущение тревоги охватило меня. Никто не мог убедить меня, что я видел не Алену – она была одета так же, как и в тот день, когда гуляла по улице. Через три часа это видение казалось невероятным, я сам сомневался, был ли это сон или реальность.
После ужина в актовом зале, где хор пенсионеров пел заунывно и жалостно, я вдруг повернулся и обнаружил, что рядом со мной сидит Алена. С тех пор, раз или два в неделю я видел её – она приходила за мной, как будто ждала, чтобы забрать меня с этого мира. Я долго терпел, но понял: она меня ждет, и это стало невыносимо.
Не выдержав, я решил уйти из жизни. Прошу молиться о моей грешной судьбе. Ведь, говорят, кто поклялся Богом, тому с того света может быть послано знамение. Пишу этот текст, а Алена, мой ангел, сидит здесь и ждет, не сводя глаз.