Однажды наше подразделение отправили в область Дарьяльского ущелья, недалеко от границы. Мы, как обычно, обследовали местность, прочёсывая её с утра до вечера, не находя никаких признаков присутствия людей. Все казалось спокойным. Нам предстояло оставаться на ночь, и по правилам отправили разведку в секрет. К нашей группе прикрепили пулемётчика на случай непредвиденных ситуаций. Нас было четверо. Вооружившись, мы двинулись к лесу, где среди деревьев стояли заброшенные дома, остатки когда-то существовавшего здесь вайнахского поселения.
Среди этих полуразрушенных строений выделялся один дом, который мы между собой называли «полковничьим». Он стоял немного в стороне от других, будто прячась в тени прошлого. Этот дом давно стал для нас ориентиром — по нему мы обычно определяли квадрат на карте.
После обхода нескольких квадратов мы подошли к тому самому четвёртому — там, где находились эти дома. Вроде всё было тихо, но что-то в воздухе напрягало, хотя мы не могли понять, что именно. Наш пулемётчик, которого мы звали Дамский, был особенно нервным. Полковничий дом пока решили не проверять. Мы присели на небольшой привал, кто-то закурил, и вдруг Лёха по прозвищу «Динамит» вскочил: «Ребята, я видел огонёк в полковничьем доме!»
Мы насторожились, схватили оружие и двинулись в сторону дома. Подходили тихо, как призраки, сливаясь с ночной тьмой. Вскоре мы сами заметили огонёк от сигареты. Кто-то явно там был и курил. Огонёк то затухал, то вспыхивал, словно человек делал затяжки. Мы прикинули рост фигуры — где-то 170-175 сантиметров. Связавшись с командованием, передали данные о возможном проникновении. Нам приказали наблюдать, пока не прибудет подкрепление, а в случае опасности действовать по ситуации.
Мы залегли в нескольких метрах от дома и следили. Сигарета продолжала тлеть, как будто её владелец жестикулировал рукой. Это выглядело странно. Кто бы стал так демонстративно курить в запрещённой зоне, зная, что здесь регулярно патрулируют? Мы начали думать, что нас провоцируют или хотят заманить в ловушку. Но что-то в этой ситуации было не так. Через минуту сигарета упала — вертикально, как будто её просто выронили. Мы с Динамитом решили подойти.
Когда подошли к дому, всё было спокойно. Мы быстро открыли дверь, приготовившись к худшему, но внутри никого не оказалось. Комната, где горела сигарета, была пуста, кроме неё самой — почти догоревшей. Но вот что странно: даже после того как сигарета лежала на полу, она продолжала тлеть, как будто кто-то продолжал её курить. Дым выходил порциями, точно как при затяжках. Всё это было настолько неправдоподобно, что мы начали сомневаться в реальности происходящего.
Мы обошли дом, все комнаты были покрыты толстым слоем пыли, никаких следов недавнего присутствия человека. Собираясь уходить, мы вдруг заметили в углу комнаты неясный силуэт, склонившийся над столом. Это был явно не из наших. Мы медленно направились к нему, и тут, моргнув на мгновение, я понял, что фигура исчезла. На столе не осталось ни отпечатков, ни следов.
И тут, неожиданно, Дамский открыл огонь по дому. Пулемёт яростно палил, а мы в ужасе рухнули на пол, укрываясь под окном. Кричали что есть силы, чтобы он прекратил стрельбу, но он не слушал, словно одержимый. Когда патроны закончились, всё стихло. Мы выбрались из дома, где нас уже ждали свои. Дамский был бледный, трясущийся, как и остальные. Мы, в ярости от происходящего, спросили, что случилось. Оказалось, по их словам, за нашими спинами кто-то стоял. Они утверждали, что видели целую толпу фигур, одна из которых якобы положила руку на плечо Динамита, а другая достала кинжал. Это и заставило Дамского открыть огонь.
Мы были ошеломлены их рассказом. Связь молчала, а подкрепление не слышало никакой стрельбы, хотя шум от пулемёта должен был разноситься на сотни метров. Вскоре к нам подошла основная группа, но никто не слышал звуков выстрелов.
На следующее утро мы решили вернуться к дому и проверить всё ещё раз. Втроём — я, Дамский и Динамит — подошли к тому же месту. Но на этот раз там не было никаких следов: ни пулевых отверстий, ни гильз. Всё выглядело так, будто стрельбы вообще не было. Что это было? Никто не знает. Но эта история осталась у нас в памяти, как нечто необъяснимое и пугающее. Теперь всё подразделение знает о том, что произошло, но мы редко вспоминаем об этом, особенно те, кто был там той ночью.